Завтра в концертном зале "Барвиха Luxury Village"
пройдет концерт популярного итальянского певца Андреа Бочелли. Тенор будет
выступать вместе с сопрано Паолой Сангвинетти, баритоном Джованни Меони и
Российским национальным оркестром под управлением дирижера Марчелло Роты.
Накануне концерта АНДРЕА БОЧЕЛЛИ ответил на вопросы СЕРГЕЯ СХОДНЕВА.
— Как вы относитесь к культу теноров: естественная ли это частьоперной жизни или коммерческий феномен?
— Тенор в опере обычно получает самые привлекательные роли:
молодые герои, влюбленные юноши и так далее. Кроме того, голос тенора по
сравнению с другими, пожалуй, требует и особой мощи, и особой подвижности.
— Вы соперничаете с другими популярными тенорами?
— Каждый артист надеется на то, что его поймут и оценят.
Понятно, что у публики при этом могут возникать собственные замечания и
неизбежные сравнения, так что появляется некоторое соперничество между певцами
с одинаковым регистром голоса. Но это, мне кажется, здоровое соперничество, оно
среди прочего полезно тем, что подогревает интерес и внимание публики. — Психологически и эмоционально какие успехи вам кажутся
более запоминающимися, эстрадные или оперные?
— Каждый раз на сцене для меня всегда будто первый раз.
Честное слово, это не красивая фраза, а святая правда. Хотя когда мне задают
подобные вопросы, мне неизменно вспоминается "Тоска" на фестивале
Пуччини в Торе-дель-Лаго. Я тогда был на сцене вместе с двумя моими детьми —
для них придумали роли, и они были взволнованы не меньше меня.
— Что бы вы ответили тем, кто обвиняет вас в профанации
оперного искусства?
— Каждый волен думать и говорить, что ему заблагорассудится,
особенно в сфере искусства. По моему ощущению, в сегодняшнем мире у каждого
есть возможность самому составить собственное мнение. Критика имеет смысл
только в том случае, если она конструктивна, если помогает артисту улучшить его
работу.
— Если говорить о вашей поп-карьере, что было ее высшей
точкой в художественном смысле, как вам кажется?
— Вообще, моя артистическая жизнь сложилась немного
сказочным образом. Я не могу забыть, как я пел перед римскими папами, как
выступал в самых удивительных местах — у египетских пирамид, возле башен-близнецов
— до злосчастного 11 сентября, разумеется, на чудесной площади в Петербурге
перед Эрмитажем. Но еще у меня при этом была возможность услышать вблизи лучшие
голоса мира. Для человека, влюбленного, как я, в оперный вокал, это один из
самых прекрасных подарков.
— Вам не кажется, что ваша двойная успешность — и на
эстраде, и в опере — может подтолкнуть начинающих оперных певцов к ложным
решениям?
— Я считаю, важно не то, где петь или что петь, а то, как
петь. Не забывайте, что очень многие из самых уважаемых певцов на самом деле
начинали с легкой музыки, с песенок. Джузеппе ди Стефано, например, который под
псевдонимом Нино Флорио пел их по всей Европе. Или Роберто Аланья. Знаете, есть
итальянская поговорка, которая гласит, что все дороги ведут в Рим.
— Ваша любимая оперная роль?
— Их множество, кого-то одного выбрать трудно, да и многое
зависит от настроения. Впрочем, могу сказать, что, когда я имею дело с ролью
Каварадосси, я действительно идентифицирую себя с его личностью, с его образом
как мужчины, как влюбленного, как гражданина, погруженного в политическую жизнь
своего времени.
— Что за музыку вы слушаете наедине с собой?
— В музыке любого жанра, мне кажется, можно отыскать
совершенно чудесные страницы. Но я предпочитаю все-таки оперу. Так что если уж
приходится подниматься с дивана и вставлять диск в проигрыватель, почти всегда
мой выбор падает на оперу. Страшно люблю слушать старые записи, записи великих
певцов начала ХХ века. И эти голоса, которые магическим образом донесены до
нашего слуха из настолько давнего прошлого, и даже сам монозвук — в этом есть
какое-то неописуемое очарование.
— Кто для вас образец оперного певца?
— Я сто раз и говорил, и писал, что настоящий образец и
источник вдохновения для меня Франко Корелли. Он им всегда был, с того момента,
когда я впервые его услышал.